Метафизический период

Разработка естественной системы растений Б. Жюссье и А. Жюссье

Французский ботаник Бернар Жюссье (Jussieu), (17.08.1669-06.11.1777) заложил в Версале Трианонский ботанический сад (1758), где расположил растения по намеченной им естественной системе, развитой и опубликованной после его смерти племянником Антуаном Жюссье.

1. Организация ботанического сада, где впервые растения были расположены по естественной системе.

Антуан Жюссье (Jussieu), (12.04.1748-17.09.1836) был директоров Парижского ботанического сада (1770-1826). Развил первую естественную систему растений (1789), что было важным этапом в истории систематики; расположил растения в виде восходящей лестницы, начиная с водорослей и грибов и кончая цветковыми. Ввел в ботанику понятие семейств. Придерживался учения о неизменности видов.1

Вот как описывал систему Жюссье К.А. Тимирязев2

«…Естественная система появилась, наконец, в 1759г. как бы в оправдание своего названия, она увидела свет не в пыли библиотек на страницах латинских фолиантов, не между сухими листами какого-нибудь Hortus siccus (сухой сад, так называли гербарий), а живая, под открытым небом, под лучами весеннего солнца, на грядках Трианонского сада. В пятидесятых годах, вечно скучавшему, но любознательному Людовику XV вздумалось заполнить досуги, остававшиеся в промежутках между экскурсиями в Parc aux cerfs3, занятиями земледелием, плодоводством, огородничеством… Рядом со своим огородом король пожелал иметь и ботанический сад, и в 1759 г. Жюссье4, исполняя его желание, разбил грядки с растениями, в первый раз расположенными по естественной системе. Рассказывают, что бескорыстно преданный своему делу ученый не только не получил от короля награды за свой труд, но ему даже не были уплачены произведенные им расходы. Людовик XV, бежавший в Трианон от холодного, давящего великолепия Версальского дворца, стал вскоре и его находить слишком обширным, неуютным. Среди ботанического сада возникли тонувшие в зелени, так называемые Salon frais и Pavillon octogone5, превратившиеся, наконец, в Petit Trianon6, затмивший вскоре своею славой Grand Trianon7. Кто не бывал в этом, едва ли не самом типическом уголке окрестностей Парижа, так живо сохранившем предания, будто еще населенном тенями восемнадцатого века, но многим ли приходила в голову странная антитеза: среди этой живой декорации для какой-нибудь пасторали Вато или Буше, в этой атмосфере слащавой игры в природу, зародилась одна из первых попыток глубоко научного понимания истинной природы?

2. Публикация первой естественной системы растений

Бернар де-Жюссье, как известно, не изложил на бумаге тех идей, которыми руководился при разбивке Трианонского ботанического сада. Только в появившемся, как мы видели, тридцать лет спустя труде его племянника Антуана Жюсье приложен был список растений в том порядке, в котором они были расположены в Трианоне. Но этот тридцатилетний промежуток, отделявший первое осуществление естественной системы дяди от последовательного, строгого развития ее в книге племянника, вероятно, не прошел бесследно; идея естественной системы проникла даже за пределы ученых кругов. По крайней мере, знаменитые, игравшие такую важную роль в популяризации ботанических знаний, письма Руссо проникнуты этой идеей, и Руссо почерпнул ее, конечно, не только из книг Линнея, но и из бесед и экскурсий с Бернаром де-Жюсье, знания которого он высоко ценил.

3. Основная идея естественной системы растений

В чем же, наконец, заключалась основная идея этой естественной системы?

Расположить растительный мир в ряд, который выразил бы нам те взаимные отношения, ту непрерывную цепь, которую представляют живые системы для внимательного исследователя природы; уловить эти «rapports» (отношения), это «enchainement des etres» (сцепление живых существ) — вот в первый раз определенно высказанный лозунг, которым впредь, сознательно или безотчетно, будут руководиться последующие поколения натуралистов. Для этого Жюссье разбивает растительное царство на естественные порядки, ordines, то, что мы теперь называем семействами, и располагает их, в первый раз, в восходящий ряд, начиная с простейших (водорослей, грибов) и кончая высшими цветковыми растениями. Этот непрерывный ряд разбивается на несколько общих взаимно подчиненных групп. В конце каждого семейства помещаются формы, которые образуют как бы связующие звенья между различными семействами, и тем до некоторой степени исправляется недостаток всякого линейного расположения, являющегося, как верно замечает Жюссье, неизбежным несовершенством всякого письменного или устного изложения. Сообщают любопытный факт, что Жюссье в такой степени выносил в своей голове все подробности своей системы, что приступил к ее печатанию, даже не набросав ее на бумаге, так что рукопись подвигалась по мере печатания, опережая корректуру не более как на две страницы.

Жюссье ставит общее положение, что только нахождение истинного положения организма в ряду, установленном самой природой, составляет предмет, достойный изысканий ученого, что только эта задача составляет истинную область науки. Подобно Адансону, он исходит из основного правила, что естественная система должна опираться на «совокупность признаков», но избегает ошибки Адансона с его механическим приемом, оговариваясь, что сходные признаки должно «взвешивать, а не подсчитывать».

Таким образом, естественная система не налагает на природу, а только находит, раскрывает в ней цепь, связующую все живые существа. Это связующее их родство — affinitas — является объективным фактом, лежащим в самой природе вещей, а не логическим только созданием нашего ума. Но тщетно стали бы мы искать у Жюссье, как и у Линнея, ответа на вопрос, что же лежит в основе этой цепи, этого сродства организмов? Разоблачается факт, но не делается даже попытки раскрыть его причину. А ответ, очевидно, мог быть только один: это в различных степенях проявляющееся сходство живых существ — только результат единства их происхождения, это сродство организмов не что иное, как их кровное родство. И, однако, наука долго не решалась сделать этот очевидный вывод, а когда нашлись смелые голоса, категорически его высказавшие, они были заглушены дружными криками подавляющей массы противников».

2) Большая Советская Энциклопедия. М., "Советская Энциклопедия". 1972, т.9.

2) К.А. Тимирязев, Исторический метод в биологии, Соч., т. VI, 1939, с. 22-25.

3) Олений парк.

4) Бернар Жюссье.

5) Залы прохлады ("зеленые беседки") и восьмиугольные павильоны.

6) Малый Трианон.

7) Большой Трианон.